2 ноября 1941 года в деревне Межутино Можайского района фашисты расстреляли 14-летнего Лёню Засыпкина, который руководил подпольным пионерским отрядом. По заданию партизана Анатолия Мосягина, они выкрали у квартировавшего в Межутино фашистского офицера карту местности, которая очень нужна была партизанам. В другой раз засыпали соль в бочки с бензином, которым фашисты заправили колонну автомашин, предназначенных к отправке на фронт. Они надолго застряли в Межутино, пока немцы «не выяснили», что автомобили не заводятся по причине «некачественного топлива».
О последней странице жизни Лёни Засыпкина написал в своих воспоминаниях, сохранившихся в школьном музее поселка Уваровка, местный учитель Абрам Куртиков: «Лёня поклялся отомстить за Мосягина и Дёмина. Ночью был похищен ящик с гранатами. Потом у немцев пропало несколько винтовок, автомат. Гитлеровцы согнали всех жителей Межутино на ток. Фашистский офицер заявил: „Если не будет возвращено оружие, если не будут выданы те, кто его взял, всех жителей деревни расстреляем". Что же делать? И Лёня решился. Он добровольно пришел в фашистский штаб и заявил, что оружие украл он. Паренька подвергли страшным пыткам. „Где партизаны? Кто был вместе с тобой?", — кричал переводчик. Лёня не выдал никого. Наступила последняя для него ночь. О чем он думал тогда? Кто знает? На клочке бумаги сумел написать: „Мама и папа и друзья мои. Не огорчайтесь. Не я первый умираю за Родину. Жалко мал срок и мало сделал. Прощайте!"
Утром Лёню вывели из штаба, солдат сунул ему в руки лопату. Он должен был сам вырыть себе могилу. Юный герой и два фашистских конвоира скрылись в лесу. Вскоре оттуда послышалась автоматная очередь. Так мужественно и просто отдал свою жизнь за Родину Лёня Засыпкин. Ему было всего четырнадцать лет. Немногие в этом возрасте сделали больше, чем он».
Поэт Александр Артёмов написал о Лене поэму «Русский Гаврош». Помянем сегодня юных героев отрывком из нее:
А подвигу забвенья нет.
Есть память — чистая, как слёзы.
Четырнадцать мальчишьих лет —
И над могилою — берёзы.
А был и галстук на груди,
И сердце песенное было.
И землю эту, и дожди
Душа открытая любила.
Вот говорят теперь: «Увы,
Он мог поэтом стать по праву».
Но мы не отдали Москвы,
И в том его есть доля славы.
Но мы спасли российский край
От своры Гитлера, и в этом
Его заслуга есть, считай.
Хотя он и не стал поэтом.
Сергей Турченко