«Лучше не говорить родине всего. Скажу вам лишь одно: то, что в Германии называют героизмом, есть лишь величайшая бойня, и я могу сказать, что в Сталинграде я видел больше мертвых немецких солдат, чем русских. Кладбища вырастали каждый час... Война в России закончится только через несколько лет. Конца не видно».
«Русские наносят нам жесточайшие удары... здесь мы должны в тяжелых боях завоевывать каждый метр земли и приносить большие жертвы, так как русский сражается упорно и ожесточенно, до последнего вздоха».«Я не думаю, что Сталинград падет — русс ведь так упрям, вы себе и представить не можете». «Специального сообщения о том, что Сталинград пал, тебе еще долго придется ждать. Русские не сдаются, они сражаются до последнего человека».
«Минуты не проходит, чтобы земля не гудела и не дрожала. Иной раз кажется, что наступил конец света. Наш блиндаж трясется так, что стены и потолок осыпаются. Ночью настоящий град бомб. Вот каков фронт под Сталинградом. Уже много наших солдат рассталось здесь со своей молодой жизнью и не увидит больше родины. Никакие бомбы не помогают, русский как танк, его не прошибешь».
«Сейчас канун Нового года, а когда я думаю о доме, у меня сердце разрывается. Здесь все плохо и безнадежно. Уже четыре дня я не ел хлеба и живу только на супе в обед, а утром и вечером глоток кофе... Всюду голод, холод, вши и грязь. Днем и ночью нас бомбят советские летчики, почти не прекращается артиллерийский огонь. Если в ближайшее время не произойдет чудо, я погибну, мне очень плохо... Иногда я молюсь, иногда думаю о своей судьбе. Все представляется мне бессмысленным и бесцельным. Когда и как придет избавление? И что это будет — смерть от бомбы или от снаряда? Или же болезнь? Такие вопросы занимают нас постоянно... Как может все это вынести человек? Или все эти страдания — наказание Божье? Мои дорогие, я не должен был вам этого писать, но мое терпение кончилось, я растерял и юмор, и мужество, я разучился смеяться. Мы здесь все такие — клубок дрожащих нервов, все живут как в лихорадке. Если из-за этого письма я предстану перед трибуналом и меня расстреляют, то для моего измученного тела это будет избавлением от страданий».
«О таких вещах запрещено писать, и они могут уничтожить это письмо. Но я не открываю никаких секретов... Порви это письмо или не показывай его никому... Ты меня не узнаешь, и виновата в этом проклятая война. Покажется ли над горизонтом заря надежды? Покинем ли мы когда-нибудь Россию?».
«У всех у нас только одно желание: покой и мир... И наесться досыта».